На «Банкфаксе» Костя Ганов сообщил, что журналист (то есть он) меняет профессию (http://www.bankfax.ru/opinions/88077/). И меняет надолго. Сейчас он трудится сварщиком на новоалтайском предприятии «Алтайвагон». И журналистика не будет его основным занятием еще продолжительное время. Так получилось.
Понятно, что занимаясь длительное время пиаром, политическим, «черным», «белым», «серым» и еще невесть каким, непросто отказаться от привычек, свойственных этой профессии. Вот и данный текст, как мне представляется, Костя опубликовал из желания сделать пиар своему уходу из профессии. Пусть даже временному, ибо ничто не вечно под луной. В том числе самоотстранение из медиа-сферы. Но в монологе Кости я увидел повод вспомнить некоторые моменты собственной творческой биографии.
Я лично давно недолюбливаю журналистскую среду. В последнее время все больше и активнее. У меня, конечно, есть немало отличных приятелей из журналистской среды, есть хорошие знакомые в ней. Есть дамы-журналистки, вызывающие в моей душе и моем теле трепет чувств и кипение гормонов. Но это из области восприятия этих людей, так сказать, в личностном плане. Согласно исходящим от них флюидам.
Подозреваю, если бы они не занимались тем, чем занимаются сейчас, я бы в них души не чаял.
Но теперь чаю. Если можно, конечно, так выразиться. Период романтического ореола, окружавшего профессию журналиста в начальный период моего пребывания в ней, давно завершен.
Лет 10-12 назад я даже говорил (совершенно искренне, поскольку именно так и думал), что «если бы знал, с чем и с кем придется столкнуться в журналистике — никогда бы не стал ей заниматься». Нет, сегодня я бы так не сказал уже. Фарш невозможно провернуть назад. А случившееся со мной осенью 1994 года вряд ли было случайным. Именно тогда журналист «Вечернего Барнаула» Владимир Токмаков, с которым мы были немного знакомы ранее, предложил мне попробовать в качестве репортера этой газеты. Произошло это, как сейчас помню, в туалете на 3-м этаже здания ГИПП «Алтай» на Короленко, 105. Я принес очередной выпуск рубрики «Музыкальный клуб», которую мы с друганом Сергеем Шишкиным готовили по протекции директора фирмы «Арт шоу» Игоря Иванова. Володя был редакционным куратором рубрики. Передав рукописные материалы, я спросил, где в окрестностях туалет. «Это кстати — ответил Токмаков. - Пойдем, покажу. Мне тоже отлить надо».
И вот, за банальной процедурой облегчения мочевого пузыря, он и сказал мне, что газете нужен репортер. После этого привел в кабинет главного редактора Евгения Скрипина (которому я, несмотря не критические стрелы в его адрес, всегда останусь признательным) и сообщил, что «молодой репортер рвется в бой» и все такое.
Это было не совсем так. Репортером я вовсе был не рвался. Более того, журналистика мне представлялась делом несколько чуждым, суетливым и нередко скучным. Хм..., спустя годы имею полное право сказать, что в значительной степени я оказался прав.
Но дело не в этом. Убийство Холодова, Листьева, скандалы вокруг публикаций меня постепенно манили и даже перекраивали мою натуру.
Это были 90-е годы, время, как позже оказалось, было жуткое, но веселое. И во многом благодаря журналистике мне, наверное, удалось выжить.
Примерно с середины нулевых меня несколько коробило, когда меня представляли как журналиста. Я не ощущал себя журналистом ни психологически, ни ментально, если это слово тут вообще уместно. Меня раздражала журналистская среда, которая переполнена профессиональными дилетантами, задирающими нос от прикосновения к тайнам этого мира. Но при этом они не способны в этих тайнах разобраться, и не предоставляют себе ни малейшего шанса попытаться осмыслить эти тайны. Повторю, чисто по-человечески я прекрасно отношусь к немалому количеству журналистов.
Если в 90-е годы журналистов часто воспринимали как «разгребателей грязи», носителей правды, обладателей частицы высшего смысла, то позже этот образ померк. И странно, что многие из них этого предпочли не заметить. Или сделали вид, что не заметили. Музыка стихла, а они все танцуют.
Журналистика сегодня стала не то, чтобы делом скучным — она просто перестала быть смыслом для занимающихся ей, а плоды с медиа-древа утратили вкус для тех, кто их вкушает.
Самое поразительное, что на словах журналисты скорбят по вольнице 90-х — при том, что вернуться в ту реку практически никто не жаждет. На словах журналисты ругают власти всех уровней, но на деле прилежно трудятся в подконтрольных властям СМИ. И при этом сильно обижаются, когда им начинают пенять на это. Чем-то сродни попытке изобразить девственность после многих лет активной сексуальной жизни.
Конечно, то же Ганов мог бы предпринять попытку остаться в профессии. Но после тех кульбитов, что он выделывал будучи пресс-секретарем крайкома КПРФ, заниматься ловлей информационных блох — потеря стиля и лица. К тому же трудоустройство в СМИ в большинстве случаев означало бы утрату имиджа оппозиционера, или подрыв его. Костя предпочел сменить профессию, но сохранить лицо. Прямо скажем, нетипичный поступок для журналиста или политического пиарщика. И отрадно, что на такой еще кто-то способен. Надеюсь, он не будет последним в жизни Константина.
Смена профессии и сохранение лица
-
На морских рубежах.. (1954)
…
-
Новый фронт США против ИГИЛ в Ливии
Оригинал взят у
perseon в Новый фронт США против ИГИЛ в Ливии Ливийский город Мисурата до и после интервенции 2011 года США… -
«Команда 33» - призыв как призвание - лучшая рецензия на этот фильм
Оригинал взят у
moskovitza в «Команда 33» - призыв как призвание. Конец 80-х годов ушедшего века запомнился зрителю…
- Post a new comment
- 8 comments
- Post a new comment
- 8 comments
